 | Судебное признание права собственности
Тип информации:
Дата:
Регион:
Отрасль:
Специализация:
Гражданский кодекс Российской Федерации в качестве одного из средств защиты нарушенного (оспоренного) права предусматривает возможность его признания. Одним из видов прав, которое возможно признать судебным порядком, является право собственности. Несмотря на то что признание права собственности знакомо нашей судебной практике еще с XIX в., можно сослаться на известнейшее в конце XIX — начале XX в. так называемое Преображенское дело. Суть его состояла в том, что в 1885 г. Санкт-Петербургское городское управление предъявило к Преображенскому полку иск о признании за городом Санкт-Петербургом права собственности на Преображенский плац Впервые легальное закрепление этого способа защиты было осуществлено в 1889 г. в ст. 1801 Устава гражданского судопроизводства Российской империи, правовая природа этого средства защиты до сих пор является дискуссионной, что не лучшим образом сказывается на практике его правоприменения.
В отношении понимания судебного признания субъективного права существуют две основные точки зрения.
В соответствии с первым взглядом (А.П. Вершинин, М.К. Воробьев, А.Х. Гольмстен, В.М. Гордон, М.А. Гурвич, А.А. Добровольский, К.П. Победоносцев) субъективное право рассматривается как объективная реальность, которую возможно познавать наравне с фактами действительности. Следовательно, оно существует как вне сознания субъекта, обладающего им, так и субъекта, нарушающего его, а также и вне сознания правоприменителей, рассматривающих тот или иной вопрос, связанный с данным правом.
Иной подход рассматривает субъективное право как нечто «создаваемое» в ходе судебной деятельности и«закрепляемое» в ее результате. Право считается явлением, получающим свою окончательную цельность и силу только по итогам судебного процесса. Сторонниками этого взгляда в основном являлись европейские процессуалисты конца XIX — начала XX в. (М. Пагенштехер, Биндер, А. Троллер) К похожему пониманию субъективного права и роли суда в его создании позже присоединились некоторые отечественные ученые (С.В. Курылев, З.В. Ромовская, В.М. Семенов)
Первый взгляд на природу признания права основывается на том, что в процессе своей деятельности суд устанавливает(обнаруживает) наличие (отсутствие) определенных фактов в спорном правоотношении и исходя из этого совершает выводы, указанные нормой права, подлежащей применению в рассматриваемом случае. При этом учитывается, что в судебном процессе исследуются факты двоякого рода: факты объективной действительности (различные события и явления жизни) и так называемые юридические факты (определенные жизненные обстоятельства, предусматриваемые нормами права в качестве оснований для наступления правовых последствий) Судебное познание понимается приверженцами этой теории как процесс, состоящий из двух обязательных частей: установления фактических обстоятельств дела и их юридической оценки. При этом считается, что «познание фактов судом невозможно без правовой их оценки» <6>. Это значит, что в ситуации, когда суд признает существование или несуществование того или иного юридического факта, он одновременно признает как то, что этот факт существует (не существует) в реальной жизни, так и то, что именно подобный факт предусмотрен применяемой нормой права в качестве основания возникновения, изменения, прекращения определенного правоотношения. Следовательно, вместе с познанием реальной действительности с ее правовой оценкой суд также делает вывод и о наличии (отсутствии) между сторонами определенных прав и обязанностей, то есть собственно наличии (отсутствии) спорного правоотношения.
Таким образом, сторонники первой точки зрения полагают, что сами субъективные права существуют независимо от сознания и волевых действий правоприменителей и независимо от самих субъектов права, а суд, рассматривая вопрос о признании права, ничего не создает, он исследует только то, что уже имеется, и выносит об этом свой вердикт.
Юристы, отдающие предпочтение второму подходу, полагают судебное решение (выносимое как по иску о признании, так и о присуждении) имеющим правообразующий, а не констатирующий характер. В пользу этого указанными выше европейскими процессуалистами приводились доводы о том, что любое гражданское право зависит от его защиты, так как нарушенное право, оставшись без защиты, рано или поздно перестает существовать. Значит, деятельность самого носителя права и суда по защите обязательно отражается на самом объекте защиты. Следовательно, решение суда всегда имеет конститутивный (создающий) характер. Также указывалось на то, что решение суда создает (оформляет) право, которое до того либо не существует, либо находится в неясном состоянии. Судебный процесс — максимальная точка развития субъективного права. Определенность, силу и очевидность субъективному праву дает только решение суда, без него у субъекта может быть только «видимость права» В.М. Семенов и С.В. Курылев, в свою очередь, полагали, что оценка фактов с точки зрения закона, проводимая судьей в судебном процессе, не может обойтись без определенного волевого элемента. Раз норма не в силах сама себя применить, значит, без воли судьи здесь не обойтись. Получается, что объективная истина здесь не является более объективной, а зависит от этой субъективной оценки. Следовательно, любой акт правоприменения носит волевой, то есть субъективный, характер
В целом можно заметить, что решение суда понимается сторонниками этого взгляда как некая «созидательная» сила. Субъективное право рассматривается как явление, изначально однозначно не определенное, но могущее проявить себя в определенных обстоятельствах. Это проявление происходит только в рамках судебного процесса при «созидательном» участии как самих сторон, так и суда.
Какова природа исследуемого средства защиты, закрепленная в современном праве России? Является ли признание права (собственности) средством констатации права или же средством его создания?
Во-первых, можно сразу отметить, что само название этого способа косвенно свидетельствует в пользу того, что суд, защищающий права истца (собственника) с его помощью, право признает (подтверждает), а не создает в отличие, например, от средства, предусмотренного абз. 11 ст. 12 ГК РФ, — «прекращение или изменение правоотношения», которое предполагает определенное «творческое» вмешательство суда в отношения, существующие между сторонами. Во-вторых, если учесть, что признание права — это единое средство защиты, обладающее двоичной направленностью(положительной и отрицательной), причем данные направленности равны по своим возможностям, то постановку вопроса следует расширить и говорить не только о возможности создания права этим средством защиты (при применении положительного признания), но и о возможности уничтожения права (при применении отрицательного признания). Однако гражданское законодательство России не содержит положений о том, что с помощью признания отсутствия права суд может элиминировать субъективное право у правонарушителя (выступающего ответчиком) В-третьих, констатация права и его создание — это два разных защитных эффекта, которые не могут одновременно существовать в одном средстве защиты. Каждое средство может обладать только однопорядковым защитным эффектом. Следовательно, два совершенно различных правовых эффекта должны принадлежать и двум различным средствам защиты. В-четвертых, можно дополнительно сослаться на римскую систему исков (рецепирована нашим правом в основных своих чертах), которая делила все виды исков по их результату на иски, заканчивающиеся: pronuntiatio (признанием субъективного права, факта), condemnatio (присуждением ответчика к определенному действию/бездействию в пользу истца) и adiudicatio(преобразованием отношений спорящих сторон) Иск, существующий на основе нормы абз. 2 ст. 12 ГК РФ, заканчивается, скорее, pronuntiatio, нежели adiudicatio.
Несмотря на изложенные положения, казалось бы, однозначно свидетельствующие в пользу того, что признание права собственности, установленное в праве Российской Федерации, сводится к судебной констатации наличия или отсутствия права, в нашем законодательстве существуют некоторые нормы, содержание которых может быть истолковано в поддержку того, что право собственности решением суда создается, а не признается.
Это норма, закрепленная в подп. 3 п. 1 ст. 8 «Основания возникновения гражданских прав и обязанностей» ГК РФ, в соответствии с которой одним из оснований возникновения гражданских прав и обязанностей является «судебное решение, установившее гражданские права и обязанности». Затруднительно однозначно сказать, что имелось законом в виду. С одной стороны, можно отнести это упоминание на счет положительного отношения законодателя к такому средству защиты, как «преобразование правоотношения». При применении преобразования (adiudicatio) суд именно создает (начинает) права и обязанности, действуя при этом как раз в том смысле, в котором использован термин«установление» в подп. 3 п. 1 ст. 8 Кодекса, то есть создавая (устанавливая) основание права на стороне определенного участника судебного спора. С другой стороны, упоминание об этом средстве защиты не является новеллой Кодекса 1994 г., но почему-то ранее в законодательстве такого основания возникновения прав и обязанностей не было. Тем не менее мы убеждены, что в данном случае не имелось в виду правоподтверждающее решение суда, вынесенное по спору, где собственник прибег к помощи признания права собственности. Доказательством этому служит следующее: в случае, когда суд констатирует наличие или отсутствие права, само решение суда не создает права и обязанности, их создает норма материального права, примененная судом при разрешении дела. Следовательно, в этом случае решение суда не может являться самостоятельным основанием возникновения гражданских прав и обязанностей и не может подменять собой юридический состав (либо квалифицировать его по-иному), имеющийся между сторонами спора.
Также обращает на себя внимание ряд случаев применения исследуемого средства защиты, установленных в Кодексе. К этим случаям мы относим: признание права собственности на самовольную постройку (п. 3 ст. 222 Кодекса), признание права муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимость (п. 3 ст. 225 Кодекса), судебное установление сервитута (п. 3 ст. 274 Кодекса).
Перед началом анализа указанных случаев необходимо сделать важное замечание об одной из новелл ГК 1994 г. Речь идет о создании системы реестров, фиксирующих (регистрирующих) определенные правовые состояния. Для целей нашего исследования особое значение имеет государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
Из п. 2 ст. 8 Кодекса следует, что «права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом». Эта норма нашла свое отражение также в ст. 131 «Государственная регистрация недвижимости», ст. 219 «Возникновение права собственности на вновь создаваемое недвижимое имущество», п. 2 ст. 223 «Момент возникновения права собственности у приобретателя по договору» Кодекса, Федеральном законе от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и ряде иных нормативных актов.
Из содержания указанных норм следует, что право собственности на недвижимую вещь возникает только с момента государственной регистрации, если иное не указано в законе. Отсюда следует общее правило, в соответствии с которым до момента государственной регистрации на стороне заинтересованного лица может быть лишь незаконченный состав приобретения права по тому или иному основанию, установленному в законе, а также законное владение вещью. К случаям возникновения права собственности с момента, не связанного с государственной регистрацией, можно отнести, например, ситуации, предусмотренные п. 4 ст. 218, п. 1 ст. 624, п. 4 ст. 1152 Кодекса.
Что касается природы такого основания возникновения права собственности, как самовольная постройка, то можно заметить следующее. По общему порядку, установленному в пп. 1, 2 ст. 222 Кодекса, лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее права собственности. Однако есть исключение, указанное в п. 3 ст. 222 ГК РФ, в соответствии с которым при определенных обстоятельствах право собственности может возникнуть на стороне некоторых субъектов. Исходя из текста нормы видно, что данные субъекты вправе обратиться с требованием о признании за ними права собственности на данное строение. Это требование должно рассматриваться в судебном порядке, а не административном, так как в п. 3 ст. 222 ГК РФ компетенция по решению данного вопроса однозначно закреплена за судом: «…Право собственности на самовольную постройку может быть признано СУДОМ (выделено мной. — А.Л.)». Об этом же говорит и п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
Заявленное требование может рассматриваться только в порядке искового производства, а не особого, так как оно связано с разрешением спора о праве. Следовательно, лицо, желающее признать за собой право собственности на самовольную постройку, должно обращаться в суд именно с исковым притязанием о признании права собственности, а не с заявлением «об установлении факта владения строением на праве собственности» или «об установлении факта возникновения права собственности на самовольное строение». Из ст. 222 Кодекса следует, что право собственности на самовольное строение может быть признано только за двумя субъектами: либо за тем, кто построил это строение(самовольный застройщик) на не принадлежащем ему участке, и этот участок ему обязательно будет предоставлен, либо за тем владельцем земли, на чьем участке кто-то возвел самовольную постройку, и теперь он (владелец земли)«отбирает» постройку в свою пользу и легализует ее и свое право на нее. Заметим, что в роли этого субъекта может выступать только тот владелец земли, который имеет на нее абсолютное право, а не относительное, как это следует из абз. 2 п. 3 ст. 222 Кодекса. Необходимо учесть, что самовольный застройщик, осуществивший свою постройку на не принадлежащем ему земельном участке, не вправе требовать в судебном порядке предоставления ему занятого постройкой участка, то есть изъятия у владельца его земли. Также он не вправе заявлять требования о судебном понуждении владельца земли к заключению какого-либо договора пользования захваченной землей в свою пользу.
Законодатель, описывая это основание возникновения права собственности, упоминает судебное обращение с требованием о признании права собственности. Какой характер носит данное обращение и какова природа решения суда по такому иску? Имеется ли право у истца до момента обращения в суд, или оно возникает в момент вступления решения суда в силу (а если так, то носит ли это решение правосоздающий характер), либо момент его возникновения связан с государственной регистрацией права?
Мы полагаем, что право собственности возникает с момента вступления решения суда в законную силу, и это решение носит правосоздающий характер. По общему правилу право собственности у самовольного застройщика или владельца земли, занятой постройкой, не возникает, как и установлено в п. 2 ст. 222 ГК РФ. Однако п. 3 этой же статьи содержит известное исключение, которое указывает, что при наличии на стороне застройщика или владельца земли определенных условий (отсутствие нарушения постройкой прав и интересов третьих лиц; отсутствие у постройки угрозы жизни и здоровью лиц; наличие у заинтересованного субъекта права на землю, занимаемую постройкой) искомое право возникает. Судебное решение, выносимое по иску о признании права собственности на самовольную постройку, необходимо для того, чтобы проверить наличие вышеуказанного юридического состава на стороне истца. Ведь в отношении самовольной постройки действует презумпция ее правонарушающего характера, и только суд как соответствующий компетентный орган может установить — выполнены ли условия, дающие право собственности на постройку или же нет. Если они выполнены, выносится решение о признании (создании) права, если нет — решение об отказе в признании (создании) права.
Такое основание возникновения права собственности, как «самовольная постройка», не тождественно иным составам, в частности «изготовлению вещи для себя» (п. 1 ст. 218 ГК РФ), «отчуждению имущества посредством сделки» (п. 2 ст. 218 ГК РФ), и является комплексным основанием возникновения права собственности, включающим в себя как факт создания вещи при наличии определенных условий, так и факт вынесения судом решения об удовлетворении притязания истца. Без судебного решения невозможно установить наличие искомых условий возникновения права собственности на стороне истца. Если этот субъект обратится за регистрацией своего права в Федеральную регистрационную службу по государственной регистрации права на недвижимое имущество и сделок с ним (далее — регистратор), то данный орган не сможет самостоятельно выяснить — выполнил ли заявитель требования п. 3 ст. 222 Кодекса или нет. Регистратор взаимодействует только с уже имеющимися, четкими правоустанавливающими документами и в силу своих возможностей и компетенции не может заниматься подобным исследованием. Именно поэтому и нужно судебное решение, внешне выступающее как объективное и компетентное доказательство существования права <14>. Этот юридический факт (вынесение положительного решения) выступает как гарантия законности фактического состава, имеющегося на стороне истца, а также как последний необходимый элемент для окончания юридического состава без положительного судебного решения на стороне заявителя права собственности еще нет. В данном случае судебное решение участвует в сложном фактическом составе, порождающем гражданское правоотношение, в качестве одного из его элементов.
Подтверждением нашего вывода является также то, что в соответствии со ст. 17 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» основанием для государственной регистрации возникшего права собственности в данном случае служит судебное решение, а не заявление самого заинтересованного субъекта или акт муниципальной комиссии, подтверждающий факт создания строения, отсутствие угрозы правам третьих лиц и выполнения иных условий п. 3 ст. 222 ГК РФ. Также можно сослаться на норму абз. 1 п. 3 ст. 222 Кодекса, которая указывает, что: «…Право собственности на самовольную постройку может быть признано судом за лицом, осуществившим постройку на не принадлежащем ему земельном участке, ПРИ УСЛОВИИ (выделено мной. — А.Л.), что данный участок будет в установленном порядке предоставлен этому лицу под возведенную постройку».
Исходя из текстуального толкования следует сделать вывод, что суд имеет правовую возможность признавать право собственности в случаях, когда земельный участок заявителю еще не предоставлен Судебная практика уже акцентировала внимание правоприменителей на некорректности этой нормы однако отметим следующее: если бы решение суда, выносимое в отношении самовольной постройки, носило правоподтверждающий характер, то предоставление земельного участка должно было бы уже произойти до момента заявления соответствующего иска
Определенную трудность представляет определение точного момента возникновения права собственности в рассматриваемом случае. Проблема заключается в соединении положений п. 2 ст. 8, ст. 219 и п. 3 ст. 222 ГК РФ.
Связывание момента возникновения права собственности со вступлением решения суда в законную силу противоречит положению ст. 219 Кодекса, так как ст. 219 однозначно связывает момент возникновения права на вновь возведенную недвижимость с фактом государственной регистрации. Если выбрать иной вариант решения, то есть основываться на ст. 219 Кодекса и полагать моментом возникновения права собственности на самовольную постройку момент государственной регистрации, то очевидно нарушение этим п. 3 ст. 222 и процессуальных норм. Ведь п. 3 ст. 222 безусловно указывает, что суд ПРИЗНАЕТ (выделено мной. — А.Л.) право собственности. Отсюда следует, что на момент вступления решения суда в силу право у истца есть и без его государственной регистрации. Если считать, что в рассматриваемом нами случае право собственности возникает с момента его регистрации, то получается, что суд выносит по данной категории дел решения, постановленные на основе предположения. С одной стороны, он должен сделать в резолютивной части утверждение о том, что у истца есть искомое право, с другой — он обязан подчеркнуть, что права у истца пока нет, а оно возникнет только после его государственной регистрации. Поэтому полагаем, что возникновение права следует связывать с моментом вступления решения суда в силу, так как это решение будет наиболее корректным.
Теперь рассмотрим ст. 225 ГК РФ в части ее регламентации такого основания возникновения права собственности, как признание права собственности муниципалитета на бесхозяйное недвижимое имущество. В соответствии с этой нормой бесхозяйными могут быть признаны три вида вещей: а) вещи, не имеющие собственника вообще; б) вещи, имеющие собственника, который не может быть установлен; в) вещи, от прав на которые собственник отказался. При обнаружении бесхозяйной недвижимой вещи орган местного самоуправления обращается с заявлением о постановке ее на особый учет к органу, осуществляющему государственную регистрацию прав на недвижимое имущество. По истечении года со дня постановки этой вещи на учет орган, уполномоченный управлять муниципальным имуществом, может обратиться в суд с требованием о признании права муниципальной собственности на эту вещь.
Мы полагаем, что это основание приобретения права собственности сходно с самовольной постройкой. Здесь судебное решение также носит правосоздающий характер и является необходимым элементом юридического состава, образующего основание возникновения права. Подтверждением этому является положение ст. 236 Кодекса, в соответствии с которым собственник, совершивший дереликцию, не теряет своих прав в отношении покинутой вещи до тех пор, пока другой субъект не приобретет на нее права, а также норма абз. 3 п. 3 ст. 225 Кодекса, в которой установлено, что при возвращении собственника к оставленной им вещи право собственности муниципалитету не предоставляется. Это доказывает, что право собственности на стороне муниципалитета возникает только тогда, когда оно утрачено у собственника (если в данном случае муниципалитет пытается получить в свою собственность вещь, ранее оставленную собственником), а моментом утраты является вступление решения суда в законную силу. Именно поэтому приобретение муниципалитетом права собственности на бесхозяйную недвижимую вещь является самостоятельным основанием возникновения права собственности <19>. Исследуя это основание возникновения права, необходимо заметить, что требование о признании права собственности муниципалитет предъявляет не с помощью иска о признании права, а посредством обращения в суд в порядке особого производства, однако условием рассмотрения этого заявления является отсутствие спора о праве без наличия которых говорить о присутствии в этом основании приобретательной давности не представляется возможным.
Статья 274 ГК РФ указывает, что право сервитута возникает в случае соглашения сторон (сервитуария и собственника служащей вещи), а «в случае недостижения соглашения об установлении… сервитута спор разрешается судом по иску лица, требующего установления сервитута».
Считаем, что судебное установление сервитута является таким же комплексным основанием возникновения права собственности, как и уже рассмотренные выше. В состав этого основания входят: а) объективная необходимость сервитута для господствующей вещи; б) неудачность договорной попытки установления сервитута; в) судебный акт как завершающий элемент. Судебное решение, выносимое по иску об установлении сервитута, не носит правоконстатирующий характер (так как без соответствующего решения состав возникновения сервитута неполон), а носит правосоздающий характер. Поэтому судебное установление права сервитута в рамках п. 3 ст. 274 ГК РФ не является признанием права сервитута.
Таким образом, на основе вышеизложенного можно сделать следующие выводы. Во-первых, правовая природа судебного признания права собственности в Российской Федерации носит правоконстатирующий характер. Во-вторых, несмотря на то что в отношении приобретения права собственности на самовольную постройку и бесхозяйную недвижимость законодатель употребляет понятие «судебное признание права собственности», признанием права оно не является. Также не является признанием права и судебное установление сервитута. Судебное решение, выносимое по этим категориям дел, носит не констатирующий характер, а конститутивный (создающий) В-третьих, иск о признании права собственности, основываемый на п. 3 ст. 222 Кодекса, заявление муниципалитета о признании муниципального права собственности на бесхозяйную недвижимость в порядке п. 3 ст. 225 Кодекса и иск об установлении сервитута в рамках п. 3 ст. 274 Кодекса базируются не на применении такого средства защиты, как «признание права», а на применении иного средства защиты, ст. 12 ГК РФ не предусмотренного, но законодательством прямо допускаемого.
Следовательно, в ст. 222, 225, 274 ГК РФ законодатель закрепил средство защиты, которое по своей правовой природе не является признанием права собственности и не может отождествляться с ним. Необходимо внесение изменений в указанные нормы законодательства, а также в законодательство о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним с целью разграничения этих средств защиты и устранения коллизии в отношении момента возникновения права собственности по этим основаниям.
Источник информации:
| |
|  |
