02.03.2023 - Неудобное право: что происходит с доступом к абортам в России

Аборт в России разрешен и входит в обязательное медицинское страхование — процедуру бесплатно проводят в государственных клиниках. Однако во многих российских регионах местные власти поощряют специалистов женских консультаций, отговаривающих женщин от прерывания беременности. В методических рекомендациях Минздрава прямо говорится о необходимости формирования у женщин «негативного отношения к аборту». А само право на аборт из года в год подвергается сомнению

В последние месяцы в России чиновники и представители РПЦ все чаще говорят о возможном ограничении доступности абортов. В конце января священник Федор Лукьянов, председатель патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, предложил проводить аборты только при согласии мужа на процедуру. Также он выступает за то, чтобы аборт проводился после обязательной демонстрации потенциальной матери сердцебиения плода.

Патриарх Кирилл во время выступления в Госдуме и вовсе призвал запретить аборты в частных клиниках. Он назвал медицинскую услугу способом «наживаться на горе женщины» и заявил, что клиники, проводящие аборты, нарушают «антиабортные» ограничения. Какие именно «ограничения» медучреждения нарушают, патриарх не конкретизировал.

Но не только представители церкви говорят о «важности снижения числа абортов». Например, глава Минздрава Михаил Мурашко во время выступления в Совете Федерации подчеркнул: «Число абортов в России за последнее десятилетие сократилось более чем вдвое». По словам министра, важную роль в этом сыграла практика доабортного консультирования: по его данным, в прошлом году благодаря ей прерывать беременность отказались 44 000 женщин.

В ответ на высказывания чиновников и священников 5 февраля 2022 года активисты в Челябинске вышли на пикет, который организовала местная феминистская организация. «Мы как организация, которая защищает женщин и их права, естественно, волнуемся за их жизнь», — рассказывает в разговоре с Forbes Woman Анастасия (имя изменено по просьбе героини), одна из организаторов пикета. «Говорить о праве на аборт важно в первую очередь, чтобы сами женщины знали, какие права у них есть, чтобы они понимали, что никто их не должен у них забирать», — добавляет Анастасия.

Forbes Woman разбирается, по каким причинам женщины в России решаются на аборт, почему их право на эту медицинскую процедуру вновь подвергается сомнению, как устроена доабортная помощь и что нужно сделать, чтобы ее улучшить.

Никто не застрахован

Зачастую, когда говорят о причинах аборта, то упоминают материальную обеспеченность женщины в значении «она не сможет прокормить ребенка».

Женщины, живущие в условиях низкого достатка, действительно в пять раз чаще сталкиваются с ситуацией незапланированной беременности. Причина в том, что люди из менее обеспеченных слоев населения реже пользуются средствами контрацепции в силу недостатка денег на их покупку и низкого уровня информированности.

Однако аборт и финансы не всегда связаны. «Даже если у женщины есть все деньги мира и у нее все хорошо в жизни, она может сделать аборт, потому что не хочет ребенка или у нее уже могут быть дети, и она не хочет рожать», — говорит Амина Назаралиева, врач-психотерапевт, основательница частной клиники психического здоровья Mental Health Center.

Назаралиева подчеркивает: нежелательная беременность может наступить у любой. «Даже самая надежная контрацепция не дает стопроцентной гарантии. И презервативы, и оральные контрацептивы могут давать осечку. Женщины-чайлдфри максимально аккуратны в этом вопросе, но и они не застрахованы от беременности», — отмечает эксперт. Не говоря уже о том, что беременность может наступить в результате изнасилования. «Также мужчина может не принимать во внимание желание женщины не иметь ребенка и эякулировать в нее, а она потом вынуждена делать аборт», — добавляет Назаралиева.

Забеременеть может девушка-подросток, не имеющая достаточных знаний о сексе и здоровье. «Она может даже не подозревать, что беременна, не отслеживать свой цикл. К тому же стоимость презервативов выше бутылки пива или дешевого вина», — говорит Назаралиева. Впрочем, недостаток секс-просвета касается и взрослых, например, «пара может верить в календарный метод предохранения, хотя он крайне ненадежен».

Сложная ситуация может возникнуть у пациентки, которой противопоказано наступление беременности, например, если у нее проблемы со здоровьем. «Живет женщина с болезнью сердца нормально, но беременность будет переносить тяжело. Ей теперь свою жизнь подставлять под риск? Здесь правила как в самолете: сначала маску на себя, потом на ребенка. Женщина всегда должна быть в приоритете», — объясняет Александра Рудикова, акушер-гинеколог клиники QClinic.

Работа по методичке

Во время первого визита в больницу женщине выполняют УЗИ малого таза, уточняют срок беременности, рассказывают о возможностях прерывания беременности, если женщина пришла с этой целью (медикаментозный аборт — при сроке до девяти недель, хирургический — при сроке до 12 недель).

В России аборты включены в обязательное медицинское страхование, но на практике женщины все равно сталкиваются с трудностями. Случается, что специалисты отговаривают пациенток, пугают бесплодием, онкологическими заболеваниями, а иногда отправляют на беседу со священником.

В методическом письме Минздрава по психологическому консультированию женщин, планирующих искусственное прерывание беременности, прямо говорится о необходимости «формирования негативного отношения женщины к аборту».

Письмо «раскрывает особенности работы по снижению абортов». Сначала врач, направляющий пациентку к психологу, предупреждает ее, «что специалист не собирается отговаривать ее от аборта». Однако цель работы психолога описана как «формирование у женщины необходимости вынашивания беременности». Среди факторов, способствующих «успешной работе» указано «наличие устойчивого убеждения» в необходимости подобной деятельности: если психолог «даже немного сомневается, что аборт — это зло, то никакие техники не помогут».

«Это манипуляция, это нарушение этики, потому что в этих рекомендациях содержатся оценочные суждения. На женщину давят, ее обманывают», — комментирует письмо врач-психотерапевт Амина Назаралиева. «Женщине говорят, что ее права будут уважать, а потом она приходит на консультацию, где ее осуждают, где ею манипулируют. Это не способствует тому, чтобы росло доверие к подобным институциям», — добавляет врач-психотерапевт.

Также в методическом письме указано, что в России реализуется Соглашение между Минздравом и Русской православной церковью, которое включает создание в роддомах «центров кризисной беременности» с участием психологов и представителей церкви.

А само письмо подготовлено редакционной коллегией Всероссийской программы «Святость материнства», которую реализует Фонд Андрея Первозванного. Согласно официальному сайту, фонд «осуществляет служение, связанное с возвращением в общественную жизнь традиционных для России духовных и нравственных начал».

Во многих российских регионах местные власти поощряют врачей, отговаривающих женщин делать аборт. Например, в 2016 году в Санкт-Петербурге прошел конкурс «Святость материнства», лауреатов которого награждали за «сохранение беременности у женщин, обратившихся за направлением на аборт» — тогда победительница в номинации «Лучший психолог доабортного консультирования» получила 100 000 рублей. В 2018 году новосибирские врачи отчитались, что разубедили 200 девушек делать аборт. А годом позже минздрав Кировской области предложил выплачивать медикам региона по 4000 рублей за каждую сохраненную беременность. В 2022 году в Тюмени на это выделили специальный грант.

Психолог должен быть в штате женской консультации. Но при отсутствии специалиста вместо беседы с ним проводится анкетирование. В некоторых российских регионах предлагают анкеты и опросники, в которых зачастую содержатся манипулятивные вопросы, рассказывает врач акушер-гинеколог петербургской клиники QClinic Александра Рудикова. «Вы понимаете, что чем раньше наступит первая беременность, тем лучше?», «У вас есть свое жилье?» «Вы понимаете, что последствием прерывания беременности может быть бесплодие?», «Вы уверены в своем решении?», «Вы будете потом об этом переживать?», «Вы чувствуете вину?». «Если даже самый адекватный человек, не беременная женщина, будет отвечать на них, то почувствует угнетение», — поясняет Рудикова.

Женщине, обратившейся в клинику на сроке 4-8 недель (в начале развития плода) и 11–12 недель (крайний срок прерывания беременности, в случае если нет медицинских противопоказаний), аборт сделают не раньше чем через 48 часов — это «время тишины», которое ей дается на обдумывание своего решения. Если срок 8–10 недель, то женщине необходимо выждать «неделю тишины». «Когда женщина сомневается, ей обязательно нужно подумать. У меня есть коронная фраза: «Если решение ваше, оно правильное. Если это решение не ваше — мы в нем сомневаемся». Бывают ситуации, когда муж или парень заставил пойти и сделать аборт», — объясняет Рудикова смысл «недели тишины».

В беседе с пациенткой очень важно выражать поддержку, а не заставлять ее принять решение, отмечает акушер-гинеколог Рудикова: «Это ее тело, это ее решение. Если я буду настаивать на родах, потом это будет очень несчастная женщина с ребенком. Вот когда она захочет, тогда забеременеет и родит». Ни в коем случае нельзя критиковать женщину, запугивать ее и говорить о том, что она пожалеет о своем решении.

Назаралиева добавляет: «Важно, чтобы консультант не врал женщине, потому что аборт — достаточно безопасная процедура, и чем раньше он проведен, тем безопаснее для женщины. Однако вместе с тем он может иногда приводить к нарушениям не только физического, но и психического здоровья, если поддержки у женщины было недостаточно».

При этом Назаралиева считает, что консультации психолога нужны не всем: «Если женщина оказалась у гинеколога с желанием сделать аборт, она уже провела переговоры с самой собой и какая-то ее часть желает прервать беременность. Наиболее этично было бы спросить, хочет ли она сама об этом поговорить. Есть женщины, которые приняли решение, и любые попытки их отговорить будут неэтичными. В первую очередь в беседе обычно нуждаются верующие женщины, которые воспринимают аборт как тяжкий грех, или те, кто хочет сохранить ребенка, но понимают, что у них нет партнера или недостаточно денег. Им действительно нужна поддержка, чтобы помочь сохранить беременность».

Особый случай — пациентки из кавказских республик и мусульманки. С некоторыми из них Рудикова на связи постоянно: «Женщина часто скрывает от супруга аборт, на период прерывания у нее мой личный номер телефона». «Добрачный секс у мусульман запрещен и постыден. Бывает, что девушек в случае нежелательной беременности вывозят в ближайший город за пределами региона и пытаются максимально тайно сделать аборт, в том числе на поздних сроках», — уточняет Назаралиева.

Во время второго прихода в клинику, когда уже прошло время тишины, женщина подписывает согласие на прерывание беременности, в котором описана сама процедура и ее риски (знакомится с текстом согласия пациентка еще во время первого визита). Если аборт медикаментозный, то первый препарат назначают как раз на втором этапе. В третий раз пациентка должна прийти в клинику спустя 48 часов за вторым препаратом.

Спустя две недели после аборта женщину ожидает контрольное УЗИ. Также на финальной встрече с врачом женщине рассказывают о контрацепции и пытаются подобрать тот вид, который ей подойдет и поможет предотвратить нежелательную беременность в будущем.

В 1920 году Советский Союз стал первой в мире страной, легализовавшей аборты. Однако уже в 1936-м процедура снова была запрещена: за ее проведение медику грозило уголовное дело, а самой женщине внушительный штраф. Если до принятия закона, в первой половине 1936 года, ленинградские врачи провели 43 600 абортов, то во второй половине всего 735. Рождаемость хоть и поднялась, но совсем незначительно, а потом упала до уровня 1934 года. Прерывать беременность продолжали, но уже не в стерильных кабинетах, а подпольно, часто даже без помощи врача, в том числе самостоятельно. «Почти каждая женщина, фертильный возраст которой пришелся на середину 1930-х — середину 1950-х годов, имела в своей биографии историю, связанную с нелегальным абортом», — пишет историк Наталья Лебина.

Тогда же, в 1930-е годы, началось массовое производство презервативов на Баковском заводе резиновых изделий в Подмосковье. На деле же о контрацепции говорить было не принято — ее рекомендовали только тогда, когда женщине нельзя было иметь ребенка по состоянию здоровья. В иных случаях «женское предназначение» должно было исполняться. Презервативы часто рвались, в сельской местности их было не найти, поэтому полагаться на них женщины не могли.

В начале 1950-х годов около 4000 женщин в год умирали из-за подпольных абортов. В 1955 году прерывание беременности вновь стало легальным, но отношение к аборту как к преступлению у государства осталось, поэтому женщину, решившуюся на него, часто ждало общественное порицание. Распространение взгляда на аборт как на опасную для жизни процедуру также было призвано склонять женщин к родам. При этом аборты оставались практически единственным вариантом контрацепции для женщин: государство никак не распространяло информацию о противозачаточных и не делало их доступными, многие женщины боялись принимать таблетки, мужчины предпочитали обходиться без советских неудобных презервативов.

В 24 государствах аборты запрещены вовсе, в 14-ти эта процедура разрешена только в случае угрозы жизни женщины. В том числе в Польше, где с января 2021 года беременные женщины могут рассчитывать на процедуру только в случае угрозы их здоровью и жизни, инцеста или изнасилования. В некоторых странах женщине для проведения аборта требуется согласие мужа или партнера.

Самым громким прецедентом последних лет стала отмена решения Верховного суда США, которое гарантировало право на аборт на федеральном уровне. В результате аборты полностью запрещены в 13 штатах. Подробно о том, как в разных странах регулируют аборты Forbes Woman писал в одном из своих материалов.

В странах Африки и Южной Америки, во многих из которых аборты либо запрещены полностью, либо разрешены только по медицинским показаниям, женщины все равно прерывают беременность, но опасными способами — всего четверть от всех абортов в этих регионах можно считать безопасными согласно медицинскому журналу The Lancet.

В мире число безопасных абортов составляет 55% от общего числа. Поэтому запрет абортов в России может грозить тем же — их число не уменьшится, а смертность женщин в результате абортов вырастет, потому что их будут делать подпольно, в условиях антисанитарии, что подтвердил опыт запрета абортов в СССР. Право российской женщины на аборт ежегодно подвергается сомнению, но его юридический статус остается неизменным — по крайней мере пока.

Постоянный адрес материала - Неудобное право: что происходит с доступом к абортам в России