23.12.2019 - Как лондонские финансисты создали вино лучше французского

Лодонские банкиры и менеджеры все чаще уходят из финансового сектора, покупают землю Британии и начинают производить игристые вина. Им помогают историческая любовь британцев к шампанскому и глобальное потепление.

Все больше лондонских банкиров, менеджеров хедж-фондов и корпоративных юристов меняют работу в финансовом секторе на занятие виноделием, пишет Bloomberg. Они покупают участки в графствах Кент, Сассекс и Гэмпшир и сажают виноград на земле, раньше использовавшейся для культивации пшеницы или выпаса скота.

Финансисты издавна сбегали в замки французского Бордо, на холмы итальянской Тосканы или в солнечный округ Напа в американской Калифорнии, но производить вино в Великобритании долгое время казалось странным, отмечает агентство. Поэтому когда бывший сотрудник Royal Bank of Scotland и компании ING Barings Николас Коутс в 2007 году рассказал друзьям и семье о желании выйти на рынок игристых вин, они встретили идею без особого энтузиазма. Его отец даже сравнил предприятие с попыткой собрать машину в Северной Корее и обогнать на ней Rolls-Royce.

С тех пор произведенное в Британии вино превратилось в серьезного конкурента на рынке, пишет Bloomberg. В 2019 году игристое вино La Perfide 2009 года компании Coates & Seely, сооснователем которой стал Коутс, обошло французские вина и выиграло приз на престижном конкурсе International Wine & Spirit Competition в Лондоне. Это мероприятие иногда называют «алкогольными «Оскарами», отмечает Bloomberg.

Нечто большее

«Я не хотел бы, чтобы люди думали, что это просто, потому что это невероятно сложная работа, — заявил Коутс агентству. — На это ушло много крови, пота и слез». При этом он добавляет, что для некролога ему хотелось бы оставить нечто большее, чем упоминание «инвестиционный банкир».

«Нечто большее» также привлекло, например, экс-миллиардера Майкла Спенсера — основателя NEX Group, владеющего долей в винодельне Chapel Down. Также виноделие заинтересовало ушедшего из Horseman Capital Management Марка Драйвера — он создал винодельческую компанию Rathfinny Wine Estate. Юрист и управляющий активами Эрик Хирема купил производителя вина Nyetimber. Йен Келлетт строил карьеру в компании Dresdner Kleinwort Benson, а затем приобрел винодельню Hambledon Vineyard.

Вступить в борьбу за этот рынок многих мотивировала необычайно теплая зима 2018 года, отмечает Bloomberg. Несмотря на все негативные последствия, глобальное потепление позволило выращивать виноград в широтах, ранее считавшихся непригодными для этого. К 2018 году производство вина в Англии и Уэльсе выросло до 13,2 млн бутылок по сравнению с 5 млн бутылок в 2015-м, пишет Bloomberg со ссылкой на торговую организацию Wine GB.

Британские виноделы сконцентрировались на игристом вине потому, что почва некоторых регионов страны напоминает землю французской Шампани. На это обратили внимание и сами производители одного из самых знаменитых французских товаров. В прошлом году французская Vranken-Pommery Monopole представила брют Louis Pommery England в партнерстве с работающей в Гэмпшире Hattingley Valley. Знаменитый французский производитель вин Taittinger объединился с британской Hatch Mansfield и создал в Кенте виноградник Domaine Evremond.

Для компаний из Франции такие партнерства — способ сохранить ключевой рынок независимо от того, выйдет ли Великобритания из Евросоюза. Великобритания — крупнейший импортер шампанского. По данным торговой организации Comité Champagne в 2018 году в страну было ввезено 27 млн бутылок. В сентябре стало известно, что производители игристого вина увеличили поставки в страну на случай, если страна она выйдет из ЕС без сделки с Брюсселем.

«Великобритания традиционно была витриной для мира, на которой производители шампанского хотят продемонстрировать свои вина, — заявил Bloomberg Дэйви Зив, занимающийся закупками вина в британской Berry Brothers & Rudd. — Но объем старинного шампанского конечен, а у нас есть качественный продукт, который выращен дома и может конкурировать на этом уровне».

Постоянный адрес материала - Как лондонские финансисты создали вино лучше французского